Льву Троцкому у нас до сих пор многие упорно отказывают даже в очевидном. Хотя именно он был правой рукой Ленина в ходе Октябрьского переворота. И сыграл главную роль в создании Красной армии. Да и на авансцене русской политики Лев Давидович появился задолго до того, как взошла звезда большинства лидеров РСДРП(б) — еще в 1905 году, когда он возглавил питерский Совет рабочих депутатов. За что, кстати, был осужден на вечное поселение в Сибирь. До Сибири, впрочем, не доехал – бежал.
В середине прошлого века один из советских историков заметил: если Ленин был творцом Октябрьской революции, то Троцкий — ее демоном.
Афоризм хлесткий, но банальный, поскольку буквально отражал тогдашний официальный взгляд на троцкизм как на абсолютное зло. Если Ильич олицетворял собой светлое начало, то Лев Давидович — темное. Если ленинизм созидал советское государство, то троцкизм его разрушал.
Демонизация Льва Давидовича — более поздний период.
И свою роль здесь сыграла не только политика и внутрипартийные склоки. Отчасти на демонический образ поработал и сам Троцкий с его актерством и неординарной внешностью: лохматой головой и мефистофельской бородкой. Постригите мысленно Троцкого наголо, и как минимум половина "дьявольщины" из его образа уйдет.
Ничего сверхъестественного нет и в том наследстве, что он оставил России. Троцкий интересен как остроумный публицист, неординарный аналитик и очевидец важнейших событий, но не более того. Троцкизм у нас не прижился. Те немногие левые, что именуют себя в сегодняшней России троцкистами, ко Льву Давидовичу имеют примерно то же отношение, что звездочеты к давно упавшим звездам. Считать уже нечего, но колпак звездочета притягивает и сам по себе.
В итоге остается лишь история. И любопытно здесь в первую очередь то, что ленинизм и троцкизм местами куда ближе между собой, чем ленинизм и сталинизм. Убежденные интернационалисты Ленин и Троцкий ставили интересы мировой революции выше интересов России, поскольку чувствовали себя гражданами будущей "федерации советских республик во всем мире". А Сталин полагал, что мировое коммунистическое движение должно служить интересам СССР.
К тому же Ленин и Троцкий — ветераны эмиграции. Лев Давидович долгие годы жил в Австрии, Швейцарии, Франции, Испании и США. Как и Ленин, Троцкий владел несколькими языками.
Оба долгие годы варились в котле бурных дискуссий западной социал-демократии. И по этой причине Ленин, вернувшись домой, так быстро сошелся с Троцким и так трудно налаживал контакты со старыми товарищами по партии, закосневшими, как считал вождь, в изоляции от основных центров социалистической мысли. Если Ленин и Троцкий очевидные западники, то о Сталине этого не скажешь. Ни внутренне, ни внешне Иосиф Виссарионович европейца не напоминал.
Другое дело, что Ленин и Троцкий, если говорить о революционной генетике, были вылеплены из разного теста. Первый – куда больший доктринер, чем второй: ленинские новации — это развитие основных положений марксистской доктрины, поэтому как политик он намного последовательнее, мощнее… и скучнее. Лев Давидович — тоже марксист, но главное — игрок, импровизатор. Он ярче, но и легковеснее.
Ленин безоговорочно лидировал в русском революционном рейтинге. Троцкий долго удерживал здесь второе место. Кто был третьим, можно уже спорить. Сошлюсь на мнение Николая Бердяева: "Бесспорно, Троцкий стоит во всех отношениях многими головами выше других большевиков, если не считать Ленина. Ленин, конечно, крупнее и сильнее, он глава революции, но Троцкий более талантлив и блестящ".
Так было в Октябре, так было и после прихода большевиков к власти.
Подав в отставку с поста наркома по иностранным делам на VII съезде партии, Лев Давидович без крупного государственного поста оставался недолго. Съезд закончил свою работу 8 марта 1918 года, 11 марта советское правительство перебралось из Питера в Москву и уже в тот же день на имя Ленина вдогонку поступила телеграмма, где от имени Петроградского бюро ЦК предлагалось немедленного назначить Троцкого "главным народным комиссаром по военным делам". Дело действительно не терпело проволочек. Переворот можно было осуществить силами Советов и красногвардейцев, а вот для защиты революции была уже необходима регулярная армия. Старую армию уничтожили, за что Россия поплатилась позором Брестского мира, а в военном ведомстве большевиков все еще царил хаос.
Триумвират из Антонова-Овсеенко, Крыленко и Дыбенко, возглавлявший это ведомство после Октября, по разным причинам распался. К тому же ни один из них не обладал нужным кругозором и достаточными организаторскими способностями, чтобы заниматься таким сложным вопросом, как военное строительство. Не говоря уже об авторитете, необходимом для того, чтобы держать в узде сразу три противоборствующие силы: солдатские массы, пораженные анархией, военных специалистов — людей компетентных, но идеологически неустойчивых, и партийных руководителей, чья революционная решимость сильно превышала их скромные познания в военном деле. Понятно, что строительством Рабоче-крестьянской Красной армии (РККА) занимался не один Троцкий, однако главным, без сомнения, являлся именно он, Лейба Давидович Бронштейн.
Лейба Давидович, как и многие интеллигентные люди, родился в очках, но без портупеи. Тот факт, что именно такой человек создал Красную армию, свидетельствует, что господь не лишен чувства юмора.
Впрочем, не был он и карикатурной гражданской штафиркой. Даже полувоенная форма на нем сидела дурно, зато в качестве корреспондента он своими глазами видел войну (первая и вторая Балканские войны). А это важно. Кроме того, у Троцкого было многое, чем должен обладать военный руководитель: характер лидера, железная воля, личная храбрость и организаторский талант. Что же касается специальных знаний, то, учитывая образование и интеллект Троцкого, это было делом наживным.
Как и многое из советского наследства, Красная армия не укладывается в примитивный оценочный формат. Плюсы и минусы, добро и зло, тесно сомкнув ряды, промаршировали здесь от Троцкого до сегодняшнего дня, оставив историкам широчайший маневр для любых толкований. РККА превратилась в кузницу советских кадров. Именно здесь рабоче-крестьянская масса России подвергалась первой и эффективной обработке. Здесь обучали не только военной, но и общей грамоте, подкармливали, лечили, готовили идеологически.
Армия дала путевку в жизнь не только крупным советским полководцам, но и ученым, красным директорам, артистам, литераторам.
Назначение Троцкого на пост военного министра наложило отпечаток на всю нашу дальнейшую историю отношений с Западом, учитывая, что Красная армия стала в дальнейшем влиятельным фактором международной жизни.
Поэтому слепо следовать сегодня сталинской оценке фигуры Троцкого не шибко умно. Тем более в этой оценке есть и немало личного. В гражданскую войну Лев Давидович и Иосиф Виссарионович сильно конфликтовали. Интриговали оба, но Сталин тогда проиграл, а потому был вынужден просить у Льва Давидовича (через Ленина) прощения. И он этого не забыл.
Так что, посылая к Троцкому убийцу с ледорубом, Сталин думал не только о политике.
