Гребенщиков: от "Ассы" до Крыма

Я решил вдруг посмотреть кино, вышедшее на экраны за три года до моего рождения. Тем более что его юбилей шумно отметили социальные сети. Называется «Асса», режиссер Сергей Соловьев.

Лукавлю, конечно, «Ассу» я смотрел раньше, но стерлась она из памяти совершенно, пришлось освежить. Не только благодаря юбилею, но послереанимационным заявлениям главного идеолога «Ассы» — поэта и певца Бориса Гребенщикова, БГ.

Рискую задеть чувства верующих в собственную перестроечную юность, но вынужден сказать: «Асса» — кино претенциозное и слабое. Несмотря на хорошую игру Станислава Говорухина и Татьяны Друбич кино кажется слишком наивным и чересчур занудным. Дело, кстати, не в эпохе: из того же перестроечного набора фильм «Игла», снятый годом позже, гораздо интереснее смотреть сейчас, в большей степени из-за харизмы Виктора Цоя. Так же сильно и свежо смотрится «Маленькая Вера» (не случайно четверть века спустя, в наши дни, появляется своеобразный ремейк «МВ» — фильм 2014 года «Комбинат “Надежда”» Наталии Мещаниновой). Впрочем, продолжение «Ассы» под вычурным названием «2 – Асса – 2» снял сам Соловьев, но как будто и не снимал — фильм встретили оглушительным и конфузливым молчанием (Сергей Шнуров в главной роли не помог), и помалкивают вот уже десять лет. Берегут репутацию мэтра?

А первая «Асса» — это невероятно растянутый рекламный ролик, в котором промоутируются одновременно отечественный андеграунд (на тот момент уже весьма условный и преимущественно питерский) и прошаренность самого режиссера, явно пересмотревшего сюрреалистических лент Луиса Бунюэля. Поскольку задумывал он что-то вроде советского Zabriskie Point`а, а получилось «Скромное обаяние буржуазии». Ещё что-то есть от раннего Годара — «Мужское-женское» и всё в этом роде. А может, черт его знает, так всё и задумывалось: богема, которая в фильме Соловьева — коллективный главный герой, словно прикидывает, как оно там будет жить, в скорой ситуации всеобщего рынка, когда «всё на продажу». И находит, что ничего, комфортно, даже очень.

Наличествуют, безусловно, и ценные, до сих пор цепляющие вещи — саундтрек, например. Кажется, именно из «Ассы» для своих лучших фильмов взял эту схему Алексей Балабанов: когда акварельный, а то и карамельный набор песен и мелодий, казалось бы, должен диссонировать с брутальным и кровавым содержанием, а на самом деле многократно усиливает восприятие. В «Ассе» всё это, по большей части, друг от друга отдельно, а вот Балабанов прием усвоил и довел до совершенства, тем самым сделав отечественному року большую рекламу.

Но, по сути, конечно, люди вспоминают не знаковое кино, а себя, молодых и красивых, сексуально неотразимых и готовых победить этот мир с серёжкой-фотографией. Тогда сахар казался слаще, хоть и был по талонам, социальный климат, верилось, подлежал радикальному исправлению, а кумиры с гитарами наперевес еще не давали никакого повода усомниться в своей искренности и правильности взглядов.

С тех баснословных пор многие из них поводов, конечно, наплодили.

Взять того же БГ, масса высказываний и действий которого стали бальзамом на ранах и комплексах либеральной публики. Впрочем, не додумывали ли рефлексирующие мыслители за гуру и мудреца сами? Так, осторожный Борис Борисыч первопричиной всех бед в стране объявил телевизор, и кому надо, поняли, что это он так клеймит имперскую пропаганду. Трюк-то простой: неодушевленный предмет и не ответит ничего. А вечный вопрос «кто виноват» между тем закрыт.

Клоунаду с Михаилом Саакашвили, поняв, что, конечно, тогда случился перебор, БГ ныне объясняет так: «С Саакашвили не знаком совсем. Как-то он попросил сделать селфи после концерта. Я не стал отказывать человеку. Вот и вся история. Но знаю, как его и по сей день любят и уважают в Грузии». Последняя фраза — разумеется, изощренное издевательство над любителем селфи: известно, как относятся в Грузии к заочно осужденному там Саакашвили. У БГ даже песня такая была — «Селфи». Песня прекрасная. Там есть такие строчки: «Те, кому я протягивал руку, спотыкались и сбивались с пути; я хозяин этого прекрасного мира, но мне некуда в нем идти».

Но при всех уловках и словесной эквилибристике мировоззрение БГ последних лет было, в общем, понятным.

2 апреля Б. Б. Гребенщиков дал интервью агентству ТАСС, и вот там уже явно наметились расхождения с прежним строем мысли:

— А в Крыму "Аквариум" за последние четыре года был?

— После марта 2014-го нам не поступило ни одного разумного предложения по гастролям. Сделают — поедем с большим удовольствием. Хочу этого и жду, у меня ведь полжизни прошло в Крыму. Мы и в Луганске с Донецком готовы выступить, если грамотно организуют наш концерт, обеспечат все необходимое для выступления.

— Киев после этого будет для вас закрыт.

— Разумные люди всегда найдут возможность договориться, а с придурками общаться не собираемся. Мы же не к политикам едем, а к зрителям, которых за эти годы и на Украине меньше не стало, уверяю вас.

Многих подобные метаморфозы озадачили, а мне кажется, объясняются они просто.

В марте БГ попал в реанимацию, причины и диагнозы нас не должны интересовать, принципиально именно состояние — между жизнью и смертью. Пограничье способствует концентрации внимания в нужных местах: то есть на себе, и в этом нет ничего зазорного. БГ, как мне кажется, больше всего в себе ценит не творческие достижения и долголетие художника, не альбомы, фильмы, книги и культовый статус, а масштаб личности.

Майданные симпатии, идеи и комплексы этот масштаб явно преуменьшают, Крым же и Донбасс — если не увеличивают, то приводят в прежнее соответствие. Возвращают БГ во времена «Русского альбома», где величие и масштаб «русского мира» были больше самого БГ, были больше комплексов отдельно взятого человека. Это, если хотите, объективная реальность, независимая от этических и политических оценок. И чутьем большого художника БГ почувствовал нужный своему сегодняшнему состоянию контекст.

В одной блестящей рецензии на альбом БГ «Время N» автор предположил, что идеал Гребенщикова — Великобритания. В параллели этой много всего, и немаловажна, как мне кажется, имперская составляющая. БГ, возможно, обнаружил, что полноценных империй на планете не так уж много. Великобритания среди них, в Америке он записал альбом и понял, что его люди всё-таки находятся в России, а Россия в этом недлинном ряду занимает достойное место среди империй, в отличие, кстати, от Украины. Поэтому его выбор очевиден.

По крайней мере во всё это хочется верить, и уж точно за всем этим гораздо интереснее наблюдать, чем, скажем, пересматривать «Ассу».