Сегодня в программе. Бюрократические лайфхаки: как быстро и бесплатно получить поддержку от государства? Что нужно, чтобы переоформить пенсию? Как пройти бесплатную и качественную реабилитацию? Сколько на самом деле стоят похороны в России? Личные истории, четкие инструкции и пошаговые рекомендации – смотрите прямо сейчас в программе «ЗаДело!» на Общественном телевидении России. Голос за кадром: Нет дома или работы, сиротство, насилие в семье, ограниченные возможности здоровья или многодетность и низкий достаток, одиночество в преклонном возрасте – такого, что подходит под понятие «трудная жизненная ситуация», много. Это ведь определенные обстоятельства и потребности, которые влияют на мировоззрение человека. И суть в том, что он не может разрешить самостоятельно ту или иную проблему – нужна помощь. Зачастую люди даже и не знают, что имеют право рассчитывать на поддержку от государства. А есть 178-й федеральный закон «О государственной социальной помощи». Можно получать регулярно денежное пособие или вещевую помощь (одежда и предметы первой необходимости), или помощь адресную (единовременная выплата, например, на лечение). Вам должны обязательно помочь в случае повреждения или утраты имущества в результате стихийных бедствий, пожаров, взрывов. Есть федеральные пособия плюс региональные, поэтому любая сумма материальной помощи будет зависеть от места проживания и ваших доходов. Например, в Московской области пособия регулярные могут достигать 10 тысяч рублей, а единовременная выплата – 50 тысяч. В 2019 году общая сумма выплат в Подмосковье составила около 400 миллионов рублей, помогли более 60 тысячам нуждающихся. Чтобы точно узнать, на какие материальные и нематериальные способы поддержки вы можете рассчитывать, обратитесь в отделение социальной защиты по прописке. Илья Тарасов: В эфире программа «ЗаДело!». У нас в гостях – Варвара Снегирева и Надежда Назарова. Добрый день. Вот этот выпуск, который мы подготовили, он будет похож на шоу «Что? Где? Когда?». Правда, я думаю, что ни один из обладателей «Хрустальной совы» не сможет ответить на все вопросы, которые сегодня мы зададим этим барышням. И на них, представляете, они ответят. Речь вообще пойдет о том, на что мы все – граждане России, налогоплательщики – имеем право. Также я посажу перед монитором одного из наших монтажеров и заставлю смотреть эту программу, потому что раз в неделю он спорит с пеной у рта: «Инвалидам и вообще никому у нас в стране ничего не положено. Ничего добиться нельзя. Все плохо». Я ему пытаюсь объяснить обратное – он мне не верит. Поэтому я думаю, что после этой программы он уйдет из монтажки со знаниями и с уверенностью в том, что у нас можно, но – только надо знать как. Правильно? Варвара Снегирева: Главное, что все люди не зря платят налоги. Нужно просто знать инструкцию, как ты хочешь эти налоги получить в своем районе, где живешь, или в регионе, или как помочь близкому. Все так. Илья Тарасов: Я перед записью хотел вас представить как общественных деятелей, то есть как тех людей, которые нам все расскажут и покажут, но вы воспротивились этому и сказали: «Общественными деятелями нас ни в коем случае представлять нельзя». Почему? Надежда Назарова: Потому что мы – граждане. Варвара Снегирева: Кто-то же должен быть гражданами. Когда мы всю эту историю начинали, мы начинали как обычные люди. Нам было интересно, чего может добиться обычный человек и где будет тот предел или барьер, когда все, потолок, двинуться нельзя. Оказалось, что потолка нет. Илья Тарасов: У нас на канал (я думаю, что и на многие другие телеканалы) сыплются ежедневно письма, в которых люди пишут: «Помогите! Спасите!» – и так далее. В России развивается благотворительность. С одной стороны, это хорошо. Но, с другой стороны, большинство людей, которые пишут и обращаются с просьбой о помощи… Вот у них что-то случилось – и они сразу, не узнавая ничего, пишут: «Помогите! Спасите!» – не зная, что им положено. Как вы решили узнать? Вот личная история. Надежда Назарова: У моего папы был инсульт. И когда он случился, мы вообще понятия не имели, что с этим делать, я была далека от этого. Но Варя уже была у меня в подругах в это время, и она сказала: «Надя, у меня есть столько лайфхаков, чтобы помочь людям! У меня тоже проблемы с моими родственниками-инвалидами. Давай сделаем пару инструкций, как получить положенное». Илья Тарасов: А откуда они у тебя появились? Что случилось? Варвара Снегирева: У меня дедушка заболел редким тяжелым заболеванием, поэтому мне вообще нужно было разобраться, как получить для него реабилитацию, помощь, лекарства. Потому что в тот момент еще почему-то считалось, что если человек пожилой, то как бы все. И поэтому первое, что я сделала? Я, естественно, обратилась в Департамент социальной защиты. И мне сказали: «Знаете, у нас тут есть Центр социального обслуживания, и там есть маленький реабилитационный центр. Вот начните с того, что пойдите с дедушкой туда». Я говорю: «Слушай, Надя, мы пришли, а он стоит полупустой. И он бесплатный. Может быть, давай сделаем так, что еще придут какие-то люди. Соответственно, тогда, может быть, этот маленький реабилитационный центр станет больше, шире, для большего количества людей». И Надя говорит: «Давай сделаем инструкцию». Надежда Назарова: Более того, в этот центр не просто попасть. Когда я к маме с папой пришла и говорю: «Слушайте, Варя мне говорит про этот Центр социального обслуживания, в котором можно получить реабилитацию и все такое». – «Это невозможно. Это надо пройти сто пятьдесят кругов. Ой, нам это не надо! Папа в лесу гуляет, ему достаточно. Пусть гуляет». Надо пройти один раз этот круг, он не такой сложный, инструкция есть. Папа туда приходит, а ему говорят: «Товарищ, у нас все занято, приходите через два месяца. Мы вас записали. У нас аншлаг». И мы понимаем, что мы это раскрутили. То есть людей уже много было. Илья Тарасов: Давайте на примере конкретном. У вас есть семья, которой вы помогаете. Насколько я понимаю, семья из Рузы. Мы про нее сняли сюжет, сейчас мы его посмотрим и на примере конкретной семьи что-нибудь да расскажем. Варвара Снегирева: Давайте, с удовольствием. СЮЖЕТ Илья Тарасов: Ситуация сложная. То есть я вообще не представляю… Как было озвучено в сюжете, на содержание необходимо около 80 тысяч рублей в месяц. Мы берем регион, один человек в семье работает, и таких зарплат в регионах просто нет. Отсюда вопрос: что делать тем людям, у которых есть в семье неизлечимо больной, и неважно – ребенок, взрослый, кто угодно? Варвара Снегирева: Таня действительно героиня, она молодец. И она с самого начала ситуации веля себя очень правильно. Потому что тот федеральный детский центр, в котором он находился, он вначале предлагал ребенка в таком тяжелом состоянии выписать на какое-то время, потом вернуть обратно, чтобы еще с ним заниматься. И первое, что Таня сделала – она стала обращаться в государственные органы власти и к уполномоченному по правам человека. Даже мы обсуждали такой вариант в какой-то момент, что, может быть, стоило подключить и Следственный комитет, потому что, действительно, настолько тяжелая и одна, и вторая, и третья ситуация. Потом, слава богу, мы просто еще раз проанализировали с Таней ситуацию и поняли, что медицинское учреждение ведет себя так, а не иначе, потому что поток детей со всей России огромный, и у них на территории города Москвы нет площадей. По сути, здесь не Следственный комитет надо вызывать, а наоборот – добиваться расширения территории и вместо строительства какого-нибудь очередного жилищного комплекса отдавать эту землю как раз под развитие таких детских федеральных центров, чтобы этих детей выхаживать. Илья Тарасов: Есть «правило трех звонков», правильно? Варвара Снегирева: Да. Илья Тарасов: Давайте сейчас выведем на экран, чтобы было наглядно понятно. А вы расскажете, что это за три звонка. Варвара Снегирева: Мы в сюжете видели женщину-чиновницу, которая достаточно формально говорит: «Они отказываются от всех вариантов, которые мы предлагаем». Хотя мы понимаем, что речь идет о том, что у них просто нет в наличии вообще такого варианта, который и им бы подошел, и другой семье, где есть человек с инвалидностью, тоже. Если эта ситуация не решена на районном уровне, то уже требуется подключение регионального уровня, потому что у губернаторов есть свои фонды. Илья Тарасов: То есть мне звонить туда, если что? Варвара Снегирева: Да, конечно. У нас же заявительная система в стране, поэтому… То есть пока человек сам не напишет и не обратится, соответственно, ситуация не будет рассмотрена. Поэтому здесь речь идет о том, что очень важно писать в электронные приемные и, соответственно, звонить на какие-то горячие линии или дежурным по регионам, для того чтобы ситуацию взяли под контроль. Илья Тарасов: А если не берут? Варвара Снегирева: Если не берут… Или второй вариант – у региона нет решения вопроса. Допустим, в Дорохово нет решения вопроса. И за одну минуту губернатор не может сейчас взять и построить реабилитационный центр… Илья Тарасов: И квартиры. Варвара Снегирева: И квартиры. Это все за одну минуту не строится. Соответственно, тогда ищется индивидуальное решение уже на федеральном уровне – Администрация президента, уполномоченный по правам человека. Можно написать письмо в Правительство Российской Федерации. И тогда можно настоять на том, чтобы было какое-то межведомственное и какое-то межрегиональное решение вопроса. Илья Тарасов: По сюжету. У нас там еще мальчик был, который не прописан в доме. Варвара Снегирева: Уровень социальной дискриминации на уровне «есть прописка/нет прописки» – он и общероссийский, и он зарубежный тоже. Гражданин же имеет право проживать по факту пребывания. Илья Тарасов: Где хочешь. Варвара Снегирева: Где хочет. А здесь вообще речь идет об одном районе. То есть этот мальчик в любом случае должен стоять на учете у местных социальных служб. Илья Тарасов: ИПР. Для тех, кто не понимает: ИПР – это индивидуальная программа реабилитации. Варвара Снегирева: Да. Вот как раз это тот краеугольный камень, на который родственники не обращают внимания, и тот пункт, в котором они совершают ошибку. Потому что у Татьяны было прекрасно написанная выписка от врача. Там было несколько страниц того, что положено Семену, и то, что он должен получить. Соответственно, единственная ошибка Татьяны – она не настояла, когда он был в этом медицинском центре, на том, чтобы эта медико-социальная экспертиза была проведена в этом медицинском центре. Илья Тарасов: Когда человек любого возраста лежит в больнице и получает инвалидность, он вместе с этой инвалидностью получает вот этот план. Но вот это все не было вписано в индивидуальный план реабилитации? Варвара Снегирева: Да. Илья Тарасов: В этом косяк? Варвара Снегирева: Да, в этом косяк. Потому что нужно было настоять на том, чтобы медико-социальная экспертиза была проведена в медицинском центре, потому что у нас в медицинских центрах, в тюрьмах и на дому можно проводить медико-социальную экспертизу, то есть не только в поликлинике. Илья Тарасов: В этой ситуации, когда они не проследили, ребенку не вписали все, что написал врач в ИПР, они это все получают бесплатно у благотворительного фонда. Но если бы они все вписали, то они бы не нуждались в услугах благотворительного фонда. Правильно? Варвара Снегирева: Да, совершенно верно, они могли бы это получить бесплатно у государства. Илья Тарасов: Сейчас они могут это откатить? Варвара Снегирева: Да, конечно. Илья Тарасов: Теперь вторая их ситуация, и тоже достаточно распространенная: сгорел дом, погорельцы. На что люди могут рассчитывать, в случае если у них сгорел дом? Варвара Снегирева: Каждый проживающий в сельской местности имеет право на 150 кубометров леса. Соответственно, лесничество может выдать им делянку. Или можно договориться с теми, кто этот лес рубит, чтобы эти 150 кубометров они получили по льготной государственной цене либо бесплатно, если они в очень тяжелой кризисной ситуации. В администрации района есть социальный отдел министерства социальной защиты региона. Но в ряде регионов у депутатов есть свой бюджет как раз на помощь в кризисных ситуациях. Либо, соответственно, обращение к губернатору, потому что у губернатора тоже есть какие-то средства, то есть именно для решения таких ситуаций. Илья Тарасов: Можно у нас добиться? Варвара Снегирева: Можно, можно. Илья Тарасов: Если писать. Варвара Снегирева: Если писать, да, если постоянно контактировать с чиновниками, можно, да. И здесь еще самый главный лайфхак. Когда вы написали, обязательно, когда вам приходит некий ответ… или, когда вы написали, у вас есть регистрационный номер – найдите того чиновника, кому поручено исполнять ваш ответ, и добейтесь, чтобы этот ответ превратился в реальную помощь. Илья Тарасов: С семьей что мы будем делать дальше? Вы будете за ними следить, как-то им помогать? Варвара Снегирева: Да, конечно, обязательно. Следующий, очень сложный и непростой, этап: вполне вероятно, им придется прибегнуть к помощи за границей, потому что такие дети с такими тяжелыми и неординарными заболеваниями или патологиями, они имеют право лечения за границей бесплатно. Ну, взрослые тоже, просто об этом тоже мало кто знает. У нас по закону, если обратиться в Министерство здравоохранения Российской Федерации, то, соответственно, и помощь переводчика, и оплата лечения за границей – мы это можем получить в течение 90 дней, если на территории Российской Федерации мы не можем найти существующий, действующий медицинский или реабилитационный центр, который может в этой ситуации помочь. Поскольку мы с вами находимся на телепередаче, то прошу вот этот сюжет использовать для того, чтобы региональные и федеральные органы власти подключились к решению ситуации этой семьи. Илья Тарасов: Давайте посмотрим сюжет про еще одну семью, которую вы курируете, узнаем, в чем там ситуация. А дальше вы расскажете, как вы ей помогаете и как на этом примере можно наших зрителей чему-нибудь еще научить. СЮЖЕТ Илья Тарасов: В этом сюжете вопрос еще состоит в том, что человек после инсульта нуждается и в реабилитации. Немногие знают, как эту реабилитацию получить, где она положена, и положена ли она бесплатно вообще. Варвара Снегирева: Есть очень много мест по стране, где можно добиться хорошей реабилитации. Соответственно, сейчас уже даже есть такая тенденция, что какие-то организации в здравоохранении понимают, что заниматься реабилитацией – это выгодно. Илья Тарасов: Да, это деньги идут от государства. Варвара Снегирева: Да, это деньги, и это большие деньги. Илья Тарасов: А как пациенту вообще узнать, какая реабилитация ему положена? Варвара Снегирева: Здесь мы уже говорим об обязательном медицинском страховании, которое бывает территориальное и которое бывает базовое, то есть федеральное. Соответственно, есть федеральный сайт Фонда обязательного медицинского страхования с перечнем организаций, которые в него входят, по всей стране. Соответственно, есть территориальные, в которых и жители региона, и жители других регионов России могут получить медицинские услуги. Все. Илья Тарасов: То есть, если я живу в Челябинске, я необязательно могу проходить реабилитацию на чудесных челябинских водах, а могу поехать в Крым? Варвара Снегирева: Да, вы совершенно свободны. То есть, например, мы как москвичи можем поехать во Владивосток, если, например, территориальный фонд обязательного медицинского страхования вывесит список каких-то интересных учреждений. В принципе, да, Фонд ОМС, получается, интересен тем, что он способствует даже туризму. Илья Тарасов: Инвалидность открывает дорогу к путешествиям? Варвара Снегирева: Нет, нет… Илья Тарасов: Так, что ли? Варвара Снегирева: Полис обязательного медицинского страхования открывает дорогу к путешествию. Илья Тарасов: Вы еще скажите, что у нас и похоронить можно бесплатно человека. Потому что похороны – это всегда огромный бюджет. Варвара Снегирева: Ну, самый страшный момент, в котором государство пытается навести порядок, – это момент смерти, когда к вам в квартиру входят люди, и вы не очень понимаете, кто эти люди. Вот у меня вместе с врачами, с полицейским пришел мужчина. Я думала, что это какой-то понятой или это какой-то сотрудник полиции. Он вел себя так уверенно. Илья Тарасов: А кто умер? Надежда Назарова: Дедушка. Варвара Снегирева: Умер дедушка. И он вел себя так уверенно, что я думала, что он с кем-то из тех, кто пришли. Они почему-то думали, что это наш родственник. А это оказался похоронный агент. И вторая ситуация, которая у меня была, – это была ситуация уже в морге. То есть мне сказали: «Идите вот в тот кабинет – там будут люди в белых халатах, там вам надо будет оплатить». Я знала, что часть этих услуг оплачивается Фондом ОМС, поэтому я набрала специалиста и стала задавать ему вопросы: «А за что мне тут предлагают платить?» И в этот момент меня специалист Фонда обязательного медицинского страхования очень выручил. Потому что они давили, они манипулировали. Соответственно, стало понятно, что это какая-то частная фирма, то есть это не сотрудники морга. Илья Тарасов: А угрожать могут, гады? Варвара Снегирева: Могут, могут. Надежда Назарова: На фоне стресса еще. Варвара Снегирева: Могут. На фоне стресса. Могут, могут. Потом я выяснила, что есть государственное унитарное предприятие «Ритуал», которое, соответственно, может взять все на себя, и за эти похороны не надо платить, они будут бесплатными. Илья Тарасов: Вообще за похороны не надо платить? Варвара Снегирева: Вообще, да. Любые ситуации, которые вдруг как-то сопряжены с тем, что у вас просят какие-то деньги, или как-то на вас давят, или пытаются что-то организовать… Сказать: «Нет, подождите, я перезвоню» или «Я сейчас дам трубку человеку, который более спокойно воспринимает ситуацию». Или, как я сказала, звонить, например, в свою страховую компанию по полису ОМС, для того чтобы они выслушали, какие вообще услуги и что предлагается. Второй вариант – это звонить в свою социальную службу, для того чтобы социальный работник или руководитель тоже выслушал. И он как государственный специалист знает перечень этих услуг, которые можно получить. Один момент для манипулирования, очень неприятный, – это когда вам начинают говорить: «Быстрее, быстрее, быстрее! Сейчас мы из морга… Цены растут, быстрее забирайте, мест нет». Или наоборот: «Не положено хранить». На самом деле – нет. Илья Тарасов: А бесплатное место на кладбище – бывает такое? Варвара Снегирева: Да. Государство не просто дает место на кладбище, а оно еще разрешает человеку быть похороненным в соответствии с его религиозными убеждениями. Илья Тарасов: Это в ОМС мне говорят? Варвара Снегирева: Нет, это вам уже говорят социальные службы. В ОМС они просто вас оберегают от лишних оплат, когда вам предлагают какой-то очень дорогой грим или какое-то хранение, или бальзамирование, или еще что-то. Если вы говорите, что это мусульманские похороны, то вам дают ящик. Если вы атеист или христианин, то вам дают гроб. Если вы говорите, что иудей, то вам тоже дают специализированный ящик. Илья Тарасов: У меня кто-то умер. И первое, что я должен сделать – это позвонить в социальную службу. А это куда? Варвара Снегирева: Звоните в государственную соцзащиту. Они вам говорят, что в вашем регионе (допустим, давайте на примере Москвы) есть такая услуга, то есть натуральные похороны. Или вы можете пойти, взять, соответственно, деньги и сделать это все самостоятельно. Соответственно, вам там оформляется специальный документ, в котором прописано, что вам дается место на кладбище для двух человек. Дальше там прописывается, что вам дается или гроб, или ящик. Потом прописывается, что вам дается или табличка с именем, или, может быть, дается какой-то крест или камень. То есть это тоже прописано, соответственно. Даже какое-то похоронное облачение – тоже описано то, что вам дается. Туда входит даже венок. Соответственно, туда же входит, если это какая-то льготная категория граждан, то и бесплатный памятник. Поэтому, когда вам дают эту бумажку, очень внимательно надо следить, где проставлены галочки. Если вы относитесь к льготникам, то тогда можно поставить галочку, чтобы вам еще, когда придет время, сделали этот памятник. Илья Тарасов: А в соцзащите могут меня обмануть и сказать: «Нет такой бумажки, такое не положено. Иди-ка ты, товарищ, дальше». Варвара Снегирева: Вы звоните в государственное предприятие, которое отвечает за ритуальные услуги, и они вас могут проконсультировать. Илья Тарасов: ГУП «Ритуал»? Варвара Снегирева: Да, да. И плюс они еще предоставляют транспорт, то есть по ступеням, как положено. То есть будет вырыта могила. Соответственно, будет соблюден весь необходимый ритуал. То есть сотрудники кладбища уже к этому подготовлены. Илья Тарасов: Нескромный вопрос. Когда ты хоронила дедушку, сколько денег ты отдала за все это дело? Варвара Снегирева: Мы воспользовались услугами ГУП «Ритуал». Соответственно, мы взяли приличный транспорт, мы взяли приличный гроб. У нас был крест. И, соответственно, был прописан этот маршрут. У меня ушло 45 тысяч. И бабушке 25 тысяч вернули в управе района, в социальном отделе. А потом еще 15 тысяч ей выдал Пенсионный фонд. Илья Тарасов: Еще одна интересная вещь, которой тоже люди интересуются: как переоформить пенсию? Чьи пенсии можно переоформлять? И как это делать? Варвара Снегирева: Можно переоформлять пенсии бабушек и дедушек на внуков. Можно переоформлять пенсии родителей. Можно переоформлять пенсии супругов. Если вы оформляете до полугода, то, соответственно, это делается просто – через Пенсионный фонд. Специалист Пенсионного фонда может вам рассчитать, какая пенсия вам положена и какая выгодна. Если это происходит больше чем через полгода, то, соответственно, этот вопрос уже решается по суду. В нашей истории ситуация была следующая. Когда дедушка умер, моя бабушка смотрела какой-то сюжет по телевизору и сказала: «Слушай, а вот там рассказывают, что умер муж, и женщина теперь получает его пенсию. Интересно, а в России можно получать пенсию? Вот у дедушки же была пенсия выше. А могу ли я получать две пенсии?» И мы с ней как раз проверяли этот путь. Илья Тарасов: Этот алгоритм. Варвара Снегирева: Этот алгоритм, да. Илья Тарасов: Работает? Варвара Снегирева: Работает. Более того, она теперь регулярно ходит в Пенсионный фонд и спрашивает: «А как будет лучше? Если я вернусь к старой пенсии, то есть мне больше заплатят? Или мне пока выгодна эта пенсия, которую я стала получать после смерти мужа?» Илья Тарасов: А Пенсионный фонд не обманывает? Варвара Снегирева: Нет, не обманывает. И если туда ходить регулярно (пенсионная система такая немножко сложная), то они могут еще пересчитывать и находить какие-то деньги, которые недоплатили. Моя бабушка один раз сходила, а потом она забыла и пошла уже… Вот я говорю, это «правило трех звонков». Она пошла в центральный офис Пенсионного фонда по Москве. Илья Тарасов: Повыше. Варвара Снегирева: Повыше. Она говорит: «Что-то мне недоплачивают». Ей один раз нашли две тысячи рублей. Потом еще раз нашли тысячу рублей. И теперь бабушка раз в год ходит к ним обязательно, чтобы удостовериться, что ей платят все. Илья Тарасов: Находят и сейчас? Варвара Снегирева: Находят. Обещают перерасчет. Сообщают о том, что сейчас она как ребенок войны будет получать еще какие-то деньги. Илья Тарасов: А что для этого нужно сделать? Еще раз. Просто пойти в Пенсионный фонд? И все? Варвара Снегирева: Да, в Пенсионный фонд. Илья Тарасов: По месту жительства? Варвара Снегирева: Да, по месту жительства. И попросить рассчитать эти варианты. Илья Тарасов: Будет существовать целый социальный телефон. Варвара Снегирева: 27 декабря 2019 года президент нашей страны подписал поправки в закон «О социальной помощи». И теперь у нас в течение двух лет должна выстроиться система персональной информационной помощи. Илья Тарасов: Что это за проект? Как он будет работать? И когда он будет реализован? Кто туда может звонить и как? Варвара Снегирева: Его создание поручено Департаменту информационных технологий. То есть это не будет просто телефон, это не будет просто интернет. Речь идет о том, что будет создан контакт-центр, в котором человек, допустим, который не может говорить, но может писать, он получить консультацию в удобной для себя форме. Глухой человек получит консультацию в удобной для себя форме. Слепой человек получит консультацию в удобной для себя форме. Потому что сейчас мы сталкиваемся очень часто с ситуациями, когда вам требуется что-то сказать, а вам говорят: «Пишите». Илья Тарасов: А я не могу, например. Варвара Снегирева: А вот вы не можете писать, да. И основная суть поправок в этот федеральный закон – и это то, о чем мы просили различные федеральные ведомства – она как раз заключается именно в том, чтобы человек удобным для себя способом смог получить персональную, положенную ему информацию. Илья Тарасов: То есть все бесплатно в нашей стране может быть? Или бесплатный сыр только в мышеловке? Варвара Снегирева: Конечно, бесплатно, потому что у нас есть преамбула Конституции, по которой мы – народ Российской Федерации. То есть мы с вами – государство. То есть мы наделены полнотой прав. Другой вопрос, что мы эти права не очень, может быть, знаем и не очень умеем взаимодействовать. Илья Тарасов: Друзья, прямо сейчас на ваших экранах контакты в социальных сетях Варвары Снегиревой и Надежды Назаровой. А если вы хотите помочь в создании социального телефона, то можете обратиться в Министерство труда или в МЧС. Контакты тоже у вас на экранах. И самое главное – не так-то плохо живется в нашей стране, если знать законы и требовать их исполнения. Спасибо.